Спецпроект

Сталін не помер учора

Відпилювати голови негарно - навіть гидким ідолам. Але у вільній країні щодня сотні людей збиралися б біля "будинку Сталіна", доки господар не переніс би дороге його зображення у власну вітальню чи кудись іще. Це Гітлер помер вчора. А Сталін досі живий... (рос.)

Вся неделя прошла у меня в дискуссиях о Сталине: вот уж чего не мог предположить и в самых отчаянных прогнозах на ближайшее будущее. И, думается, дело не только в отпиленной голове запорожского истукана, но и в живучести мифа и страха. Сталин - это зло, которое возвращается.

Шестидесятникам, с восторгом приветствовавшим антисталинские постановления партийных съездов, казалось, что с кошмарами лагерей, пыток, убийств без суда и следствия, переселений народов, голодных смертей и прочими ужасами правления "отца народов" покончено навсегда.

И только самые проницательные понимали, что отрублена даже не голова зловещего дракона, а только подстрижены когти на отвратительных лапах.

Тогда-то Александр Галич написал свою песню об ушедших бронзовых истуканах и притаившихся гипсовых фигурах вождя. Спустя всего несколько лет стало ясно, что сталинизм не умер, что он остается сутью власти.

Гипсовые бюсты не появились, но в партийных текстах на десятилетия заняла свое место строка "в деятельности Сталина наряду с положительной имелась и отрицательная сторона".

То есть все это - массовые убийства, голод, "тройки" палачей, бесконечные лагеря - просто отрицательная сторона! Каждый, кто считал иначе, оказывался врагом.

Главное произведение русской литературы ХХ века - "Архипелаг ГУЛАГ" - было выброшено из страны вместе с автором. Наш благородный соотечественник генерал Григоренко, вступившийся за крымских татар, был объявлен сумасшедшим.

Список можно продолжить - энциклопедии не хватит.

Казалось, что сталинизм похоронила перестройка. Появились тысячи новых свидетельств и документов. Рухнул сам коммунизм. Тогда-то и вышла знаменитая статья Михаила Гефтера "Сталин умер вчера", напоминавшая, что наследие тирана жило в его преемниках и во всех нас буквально до последнего дня опостылевшей системы.

И только самые проницательные понимали, что Сталин все еще не умер, что отрублена всего одна голова стареющего дракона.

Сталин умрет не тогда, когда уйдет последний человек, еще помнящий ночь его правления. Сталин умрет тогда, когда мы станем свободными людьми.

Сама возможность появления бюста палача в индустриальном городе, сама дискуссия о правомерности ликвидации страшного памятника - всего лишь иллюстрация бесконечного рабства.

Конечно, отпиливать головы нехорошо - даже мерзким истуканам. Но в свободной стране каждый день сотни людей собирались бы у "дома Сталина", пока хозяин не перенес бы дорогое ему изображение в собственную гостиную или куда-нибудь еще.

Потому что люди, помнящие об издевательствах над ними самими, над их отцами и дедами, люди, у которых близких раскулачивали, морили голодом, избивали в лагерях, использовали как пушечное мясо на фронтах, просто обязаны сообщить своим не желающим знать правду согражданам, что не хотят любоваться Сталиным даже из-за забора.

Но ничего подобного в Украине не произошло - да и не могло произойти. У нас свое, весьма специфическое представление о добре и зле, о свободе и рабстве. И у нашей власти тоже весьма специфическое впечатление о демократических ценностях, о которых так любят поговорить во время встреч с европейскими визитерами.

Из героев прошедшей недели я явственно запомнил лоснящегося коммунистического активиста, выпрыгивающего из дорогущего костюма и обещавшего мне вернуть Сталина, чтобы поставить на место таких, как я, и энергичную даму, уверявшую - гитлеризм и сталинизм нельзя сравнивать, потому что в немецких лагерях были газовые камеры, а в советских не было.

Как будто человеку не все равно, удушили его газом или просто расстреляли вместе с тысячами других в подвале Лубянки. Как будто ребенку не все равно, убили его в Освенциме или в скотном вагоне идущего в Сибирь поезда.

Как будто важна не сама смерть миллионов, а технология смерти!

И как спорить, о чем дискутировать? Ведь полемизировать с такими взглядами - то же что и спорить с самим злом, с самой смертью.

И все-таки разница между фашизмом и сталинизмом действительно есть. Когда где-нибудь в Германии собираются выйти на демонстрацию тайные и явные приверженцы гитлеризма, антифашисты тут же организовывают свой собственный митинг. Свободные люди выходят на улицы свободной страны - и именно потому никакого фюрера никогда больше не будет в немецкой истории.

Это Гитлер умер вчера. А Сталин все еще жив.

Джерело: журнал "Профиль"

Ярослав Пронюткін: Тут спочиватимуть наші герої: хто має право бути похованим на головному Меморіалі країни?

Національне військове меморіальне кладовище — це меморіал на багато років вперед. За всіма прогнозами поховання тут можуть відбуватися протягом наступних 40-50-ти і більше років. Меморіал призначений винятково для військовослужбовців — тих, які загинули в бою під час цієї війни, та тих, які мали видатні заслуги перед батьківщиною, та покинуть цей світ через дуже багато років.

Зоя Казанжи: Винні мають бути покарані

Володимира Вакуленка, українського письменника вбили росіяни. Дата його загибелі достеменно невідома. Ймовірніше, це сталося між 24 березня та 12 травня 2022 року. Після того, як Ізюм звільнили ЗСУ, у місті виявили масове поховання – понад 400 тіл. Під номером 319 було тіло Володимира Вакуленка.

Євген Гомонюк: Французькі скульптури у Миколаєві

Що спільного між найстарішим міським театром, Аркасівським сквером і зоопарком у Миколаєві? Власне французький слід. Всіх їх об’єднує художня французька ливарня Валь Д'Осне з головним салоном в Парижі, чия продукція в різні часи прикрашала ці три локації. Мова йде про п’ять найвідоміших в Миколаєві декоративних садових чавунних скульптур. Одна з них, на жаль, була втрачена ще у 1990-ті роки, інші чотири можна побачити і сьогодні.

Юрій Рудницький: Варшавська угода. Як і чому сталося так, а не інакше

22 квітня 1920 року між Україною та Польщею була укладена Варшавська угода, відома також як "пакт Пілсудський-Петлюра". Щоправда, під угодою немає підписів ані одного, ані іншого.